Священник выгнал из дома жену и сыновей

Девятый месяц черниговчанка 42-летняя Валентина Волина с сыновьями — 9-летним Андреем и Максимом, 13 лет, живут в подвалах и у соседей. Из квартиры их выгнал отец и муж, священник Украинской православной церкви Московского патриархата Виктор Волин, 47 лет.

Деснянский райсуд Чернигова постановил вернуть квартиру Валентине. 3 декабря женщина с сыновьями пришли вселяться. Однако как только участковый и судебный исполнитель ушли из помещения, Виктор и Валентина начали ссориться. Максим выбежал на улицу, Андрей начал плакать. ”Я боюсь”, — потянул мать за руку. Женщина отправилась ночевать к соседям.

— Он вышвырнул нас 7 апреля, — вспоминает Валентина Волина. — Помочь было некому. Мои родители умерли. Повела я детей в подвал на улице Котляревского. Там для дворников 11-го жэка есть раздевалка. Я там работала. Спали на деревянном топчане. Уроки делали при свече. Готовить было негде, очень холодно. Пришлось оформить детей в приют ”Надежда”. Почти ежедневно навещала их, искала жилье. Между тем муж пришел в приют, наговорил на меня и забрал сыновей. Я пришла в квартиру, дети кинулись ко мне. Муж захлопнул за нами двери, поменял замки. Мне помогли найти комнату в общежитии на Шерстянке. Спали на полу. Мыться было негде. Муж всем говорил: я священник, а она — блудница. Умеет убеждать людей.

Ранее Валентина ездила с Виктором по приходам.

— А когда начал валяться в лужах и бегать в трусах по селу, сказала: нечего меня позорить, — продолжает женщина.

Валентина показывает справку из наркологического диспансера. В ней записано, что с 1996 года Виктор Волин находится на учете по причине алкогольной зависимости.

— Было, что в епархиальном управлении его отстранили от службы ”в связи с неподобающим поведением”, — говорит Волина. — Освободили от службы в прошлом году. Но сана не лишили. С тех пор я на свою зарплату тянула семью из четырех человек. А он пил, валялся на диване. Водил алкашей со всего района.

— Ненавижу отца. Сил нет больше терпеть, — говорит Максим. — Если не по его, брал пластиковую бутылку с водой и бил по голове. Плевал нам в еду. На завтрак давал черный хлеб и чай. Если я встал позже восьми утра, то к обеду не получал ни крошки. Давал пятерку, отправлял на точку за самогоном. Мама слово скажет — он ее бить. Я защищал. Так он и меня бил, и брата.

— Я боюсь папы, — добавляет Андрей. — Он бил меня ногой в живот, обзывал плохими словами.

Виктора Волина поддерживает бывший коллега Александр Касьяненко.

— Отец Виктор вполне адекватен. А вот жить с этой женщиной не хочет. На развод подал давно, а она не дает согласия. Никогда не видел, чтобы он бил детей. Их семью знаю давно. Когда служил с отцом Виктором, еженедельно завозил деньги. Смотрю: в доме мужские туфли стоят, 46-го размера. Чьи, спрашиваю у жены. Кума, говорит, он в туалет пошел. Еще раз пришел — туфли 42-го размера. Уже не спрашивал чьи.

— Она мне изменяла, — уверен Виктор Волин. — Я жил по приходам, деньги передавал. Она их тратила, за квартиру не платила. Больше года отказывалась исполнять супружеский долг. У нее в Нежине полдома, она там и прописана. А хочет у меня квартиру отобрать. Я получил жилье еще до брака. Дети здесь прописаны, но они подселенцы, не владельцы.

Соседи называют Волина пьяницей.

— Какой из него священник? Крестом только прикрывается, — говорит 65-летняя Нина Литвиненко. — Бога в душе нет. Бывало, пойдет в запой — детям места нет. Валя босая по снегу бегала.

Валентина Волина до сих пор живет у соседей.

— Не знаю, что делать дальше, — вздыхает женщина. — Боимся, еще поубивает. Он опять поменял замки. Кричал нам: ”Пошли отсюда! Вы здесь никогда не будете жить!”