Народ, придумавший Чебурашку и треугольную гитару, сдавайся!

Золотое руно

Гибель царевича Апсирта

Много раз ночь спускалась на землю, прежде чем аргонавты увидели берег и подошли к островку неподалеку от устья реки. Могучие дубы и темные тополи дремали над самой водой. Прохлада и сумрак манили усталых гребцов, а в глубине густолиственной рощи виднелся храмик - четыре колонны из белого мрамора под плоскою кровлей.

- Мы очень устали,- сказали Зет и Калаид, поглядывая на остров,- а вверх по Истру придется все время грести. Сойдем на землю и отдохнем до вечерней зари.

- До ночи,- поправили Кастор и Полидевк.- В ночной темноте мы незаметно проникнем в реку, и царь Ээт никогда не узнает, куда мы пошли.

Язон кивнул головой. На одних только веслах герои вошли в неглубокую бухту, закрытую лесом и скалами с трех сторон, спустили смолистые сходни и вышли на сушу.

Ни о чем не заботясь, на время забыв о погоне, они разбрелись по лужайкам и рощам приветного островка. Гребцы разминали усталые члены, боролись друг с другом, стреляли из луков в румяные дикие яблоки, а Медея искала всюду волшебные травы, цветы и коренья.

Только мудрый Орфей со своею кифарой остался на берегу. Он сидел на прибрежной скале, потихоньку трогая струны, и старался понять, о чем говорят неумолчные волны. Со скалы ему виден был берег с устьем Истра, отделенный от острова нешироким проливом.

Вдруг Орфей быстро вскочил.

Аргонавты, только что задремавшие в роще на мягкой траве, пробудились от грома кифары. Золоченые струны не пели - они рокотали призывно и грозно, как в дни великих сражений. Сразу поняв, что случилась беда, Язон и другие герои бросились к Орфею и увидели вражеский флот, подлетающий к их островку на всех парусах. На носу переднего судна стоял молодой прекрасный воин. Острие его золотого копья сверкало на солнце, а на остальных кораблях щетинились копья колхидской дружины. Проскользнув между островом и материком, корабли повернули к берегу Истра и заградили дорогу священному "Арго". Как ни могучи, как ни бесстрашны были герои Эллады, они хорошо понимали, что семь чужих кораблей без труда одолеют их легкий корабль.

- Что будем делать? - спросил Язон аргонавтов.

- Выйдем в море,- упрямо сказал Теламон и взмахнул тяжелым копьем.- Мы пробьемся сквозь их корабли.

- Не успеем,- ответил ему осторожный Тифий.

- Лучше биться на суше,- добавили Бореады.

- Нет,- проговорил Полидевк,- они уведут быстрокрылый "Арго" и оставят нас здесь без надежды вернуться домой.

- Все равно,- рассудил Мелеагр, сурово взглянув из-под шлема.- Нам осталось одно: победить или вместе погибнуть.

Но Медея по ярко горящим доспехам, по сиянию золотого копья узнала Апсирта. И в душе у нее загорелась надежда.

- Погодите,- сказала она аргонавтам.- Лучше хитрость, чем битва и смерть. Это только передовой отряд колхидского царя. Царь Ээт, мой отец, плывет позади на других кораблях. А царевич Апсирт доверчив и молод. Я его обману без труда. Только вы спрячьтесь в роще и не выходите оттуда, пока я вас не окликну.

Аргонавты одобрили мысль Медеи. Коварная дочь Ээта взошла на скалу и, притворно рыдая, стала громко взывать к Апсирту:

- Милый брат, не веди сюда свои корабли. Здесь у берега острые скалы. Видишь, "Арго" лежит на мели. Прикажи спустить паруса, или вы разобьетесь о берег.

Простодушный Апсирт, услышав Медею, поверил сестре и велел спустить паруса. А Медея кричала:

- Не губи меня, милый брат! Если ты со своею дружиной захочешь напасть на пелазгов, они растерзают меня раньше, чем вы доберетесь до них, а золотое руно бросят в море.

Апсирту показалось, что Медея говорит правду, и он закричал с корабля:

- Что же надо мне делать, Медея?

- Доберись до острова вплавь,- отвечала Апсирту сестра.- Вступи в переговоры с Язоном. Если ты пообещаешь пелазгам отпустить их живыми домой, он, наверное, отдаст тебе золотое руно и меня. Что же может он сделать еще? Ведь корабль Язона лежит на мели, а дружина слабее колхидского войска.

И, боясь, что Апсирт не решится приплыть к аргонавтам один, она зарыдала сильней.

- Что ты медлишь, милый Апсирт? Или хочешь, чтоб я погибла? Или мало того, что лукавые греки увезли меня силой из дома отца? Горе мне! Даже брат мой не хочет избавить меня от Язона.

Она так хорошо притворялась рыдающей и несчастной, что Апсирт перестал колебаться. Быстро снял он золотые доспехи, бросился в море и поплыл, рассекая руками лазурные волны.

- Видишь маленький храм в этой роще? - сказала Медея, когда он вышел на берег.- Это храм богини Артемиды. В нем тебя никто не посмеет тронуть. Ступай туда, а я приведу Язона.

И она побежала в рощу.

- Брат мой в наших руках,- с торжеством объявила она аргонавтам.- А покуда он здесь, никто из колхидского войска не поднимет меча против нас. Идите, договоритесь с Апсиртом.

Но Язон недоверчиво покачал головой.

- Если ты захотела вернуться к Ээту, я не стану держать тебя силой,- сказал он Медее.- Но никто не возьмет у меня золотое руно.

- Неразумный,- смеясь, отвечала Медея.- Неужели же ты поверил тому, что я обещала Апсирту? Я нарочно лгала, чтобы вернее его заманить. Отведи его пленником на корабль. Привязав его к мачте, мы выйдем в море, и ты занесешь над ним меч. Колхидцы подумают, что ты хочешь лишить его жизни, и под этой угрозой расступятся перед нами, потому что никто из воинов моего отца не захочет смерти царевича.

Так хитро предлагала Медея, но Зет и Калаид рассудили иначе. Они отозвали Язона в сторону и сказали:

- Не верь колхидской царевне. Она хитра и коварна. То, что она говорит, не годится для нас. Все равно царь Ээт догонит нас в Истре. А он жаден и зол. Он охотней пожертвует сыном, чем отдаст нам Медею и золотое руно.

- Что же делать? - спросил Язон.

- Лучше убьем Апсирта,- ответили Бореады.- А труп царевича бросим на берегу. Царь Ээт ни за что не уйдет от этого островка, пока не оплачет любимого сына по обычаям древней Колхиды. А колхидцы плачут над мертвым три дня и три ночи. За три дня мы успеем уплыть далеко.

Выслушав этот жестокий совет, Язон покачал головой.

- Нехорошо убивать беззащитного пленника,- возразил он.

Но другие герои считали совет Бореадов разумным.

- Лучше убить одного, чем многим погибнуть,- заметил Линкей.

- Ты жалеешь брата Медеи, а нас не жалеешь,- сердито сказал Теламон.

В тяжелом раздумье Язон отправился к храму Артемиды.

А Медея, не смея идти за Язоном, прилегла на траву у высокого дуба. Но как только ее голова прикоснулась к траве, мертвый сон одолел царевну. Опасаясь погони и мести отца, она не спала ни минуты с тех пор, как греки ушли из Колхиды.

Между тем Язон увидел Апсирта. Смуглолицый колхидский царевич стоял возле жертвенника Артемиды. В нетерпении он крутил и ломал дубовую ветку. Он был очень похож на Медею, только выше, сильнее и тоньше, и Язон почувствовал жалость при мысли, что этот красивый и стройный мальчик может так рано погибнуть.

Подойдя к царевичу, он сказал приятным и ласковым голосом:

- Юноша! Знай, что ты поддался на женскую хитрость и попался к нам в плен. Если твои корабли приблизятся к острову, мы убьем тебя без пощады. Но если ты повелишь колхидскому флоту, не трогая нас, уступить нам дорогу, мы причалим к берегу Истра и отпустим тебя на свободу. Выбирай же, что хочешь: жизнь или смерть.

- Верни мне сначала все, что украл у отца,- надменно ответил Апсирт,- Медею и золотое руно, потом говори.

Но Язон посмотрел Апсирту в глаза и спокойно сказал:

- Замолчи! Я не крал ни руна, ни Медеи. Золотое руно я увез потому, что выполнил все повеления Ээта, а Медея сама захотела уехать со мной.

- Ты собака и вор! - в гневе крикнул Апсирт и топнул ногою о каменный пол.- Приведи мне Медею. Я оставлю ее навсегда здесь, на этом пустом островке. Пусть погибнет от зноя и жажды за то, что она обманула меня.

Грозно нахмурясь, Язон схватился за меч. Но сейчас же отдернул руку.

- Не хотелось бы мне тебя убивать,- сказал он Апсирту.- Лучше миром закончим наш разговор.

- Не болтай бесполезного вздора,- сердито сказал Апсирт.- Позови мне Медею, пока я не кликнул своих и они не причалили к берегу.

- Берегись же,- сказал, отступая, Язон и выхватил меч.- Не вводи меня в гнев.

Но Апсирт засмеялся, с презрением взглянув на Язона.

- Ты не смеешь напасть на меня в этом храме. Человека, стоящего в храме, даже боги считают священным. Спрячь свой меч и исполни мое приказание. Что ж ты медлишь, лукавый пелазг? Я подам моим воинам знак, и, клянусь Аполлоном, ни один из твоих аргонавтов никогда не увидит Эллады!

Обезумев от гнева, Язон бросился на Апсирта. Не веря себе, царевич закрыл руками лицо. Он хотел отклониться, но тяжкий удар упал на его обнаженную голову. Пошатнувшись, он рухнул к ногам богини Артемиды, и подножие каменной статуи окрасилось кровью.

Так погиб надменный Апсирт.

Неподвижно смотрел могучий Язон на убитого юношу. Гнев и жалость боролись в его душе. Ведь он погубил любимого брата Медеи.

Но, зная, что мертвого все равно не воскресишь, Язон удалился из храма, взошел на скалу и, приставив ладони ко рту, закричал колхидской дружине:

- Слушайте вы, неразумные люди. Ваш царевич остался у нас. Если вы хоть немного приблизитесь к берегу, мы умертвим его без пощады. Лучше плывите к царю Ээту и расскажите ему, как вас обманула слабая женщина.

Услышав такие слова, колхидские воины подняли паруса и повернули назад. Ведь они ничего не знали о смерти царевича Апсирта. Они надеялись, что Ээт сумеет выручить царевича из беды. А аргонавты, по совету Бореадов, отрубили у убитого руки и ноги и запрятали их в разных местах островка. Греки знали, что царь Ээт не похоронит Апсирта до тех пор, пока не разыщет и не соберет воедино все части его юного тела.

Потом они подняли с земли крепко спящую Медею, отнесли ее на палубу "Арго" и потихоньку вышли в открытое море.

Далее - Встреча с псоглавцами