Народ, придумавший Чебурашку и треугольную гитару, сдавайся!

Золотое руно

Как Язон добыл золотое руно

Неизвестный эпизод мифа. Дракон Колчис отрыгивает Язона. Возможно, Афина посоветовала войти в чрево чудовища, чтобы поразить изнутри, т.к. благодаря чешуе дракон был неуязвим.

Как только Ночь, богиня в черной одежде, накрыла землю своим широким плащом и погрузила ее во мрак, Язон незаметно спустился к дворцу Ээта. Он не хотел, чтобы другие аргонавты знали, как он достанет руно с помощью царевны Медеи. Ночь была темна, только глаза дракона, стерегущего руно, светились во мраке, подобно тысяче звезд. Мерно шумело Эвксинское море, и волны одна за другой ложились на берег, шурша по песку.

Медея ждала Язона у белой ограды дворца. Она закуталась в темный плащ, распустила волосы по плечам, а на голову надела венок из волшебных маков. Схватив героя за руку, Медея сказала:

- Идем. Я колдовала весь вечер, и мать Геката послала на помощь нам могучего бога Гипноса. Он усыпит чудовище, а ты убьешь его без труда. Но помни, Язон: все это я сделала ради тебя.

Сказав так, она поспешила в священную рощу Ареса. Язон пошел за ней следом, выхватив острый меч.

Пока они шли, бог сна Гипнос, по просьбе богини Гекаты, спустился на землю, неслышно подкрался к дракону и брызнул маковым соком в его бессонные очи. Тотчас веки дракона смежились и звезды - глаза дракона - погасли одна за другой. В небе стало совсем темно, только роща Ареса светилась мерцающим светом: там на самом высоком платане висело золотое руно, и каждый его завиток сиял в темноте, как звезда.

При этом волшебном свете Язон разглядел чудовище, дремавшее под ветвистым дубом. Три головы дракона, как три скалы, покоились на чешуйчатых лапах. В морщинах его огромного тела гнездились летучие мыши, а зубчатый хвост гигантским кольцом опоясывал рощу. Дракон ужасно храпел, и ядовитая пена стекала с его отвратительных губ. Даже сама Медея, увидев чудовище, вскрикнула и отбежала назад. А ведь она была волшебница, дракон ей не мог повредить.

Но Язон не знал страха. Двумя руками он поднял над головою свой острый меч и трижды ударил дракона в том месте, где начинается шея. С последним ударом все три головы отскочили от тела, и кровь, горячая, как огонь, хлынула бурным потоком, сжигая мох и траву. Хвост в предсмертной судороге забил по земле, заметался, ломая столетние дубы, а когти вонзились в песок. Хорошо, что Язон успел отскочить, а то лапы чудовища раздавили бы его панцирь, как хрупкую скорлупу.

Но герой не стал ждать, пока прекратятся судороги безголового тела. Он бросился прямо к платану и снял с него золотое руно. Потом он вернулся к Медее. В сиянии золотого руна они не узнали окрестности. Половина деревьев в священной роще Ареса была повалена и разбита в щепки ужасным хвостом дракона. Его головы откатились на берег и лежали у самой воды, как три валуна, а из крови дракона образовалась река и, бурля, понесла свои волны к Эвксинскому Понту.

Перепуганная Медея прижалась к Язону. Тесно обнявшись, они побежали к "Арго". Все аргонавты сошли с корабля навстречу герою. Суровые воины радовались, как дети, волшебному блеску золотого руна. Они не могли им налюбоваться и, разглядывая, передавали из рук в руки.

Тем временем сладкоречивый Орфей взял кифару, сделанную из щита морской черепахи, и запел хвалебный пеан - гимн в честь богов. Однако Язон не хотел терять ни минуты. Он знал, что Ээт ни за что не отдаст золотое руно чужестранцам, и опасался, как бы коварный царек не заставил его навсегда остаться в Колхиде. Вот почему он приказал аргонавтам взойти на корабль и немедля отчалить от берега. А сам, обратясь к Медее, сказал:

Между тем аргонавты подняли парус и отвязали причал. Язон и Медея по крепким сосновым сходням взошли на палубу корабля. Парус хлопнул о мачту и с шумом наполнился ветром. Дружно ударили весла, запенились волны, и быстролетный корабль исчез в темноте.

Далее - Погоня